Едва-едва, неуловимо,
За каплей капля, зачастил,
Промазал, в точку, снова мимо —
Жесть мелкой дробью окропил.
Чуть всколыхнул листву, забылся,
Забарабанил здесь и там,
В падении утяжелился,
Прошелся гаммой по кустам.
Перекосился от удара,
Гул убыстряя в говорке,
И — ну чесать по тротуарам —
На тарабарском языке.
Его я знал когда-то трошки,
Потом, за засухой, забыл,
Как брызги разбивает в крошки,
А крошку — в водяную пыль.
Как в кипень хлещет с водостоков,
И выплывают пузыри
На перекрестные потоки,
И лопаются: раз, два, три.
Разит карниз, тиранит крыши,
Преображая рокот в рев,
Рвет театральные афиши
И объявленья со столбов.
Вдруг обрывается, и плети
Безвольные на полпути
Подрезаны, и в лужах дети
Спешат свободу обрести.
……………………………
Шел сумеречный час девятый.
Дождь кончился, и на балкон
Я вышел, воздух напоен
Был свежестью и ароматом,
Арбузной корки источал
Благоуханье, лист сверкал
Умытой мякотью, навстречу
Тянулись ветви, дробно с них
В жесть ударяло, в целом вечер
Был неправдоподобно тих.
Он смутной линией сюжета
Отчасти мне напоминал
Фрагменты из другого лета,
Где руки я твои держал
В своих руках, соприкасались
Гребенки влажные ресниц…
И так же капли вниз срывались
С ветвей, срывались капли вниз.
