***

И тусклый свет к утру совсем мельчает
и страшно слово вслух произнести —
как в лодочке — в намоленной горсти —
мне смелости мне света не хватает. 

Пересыхает голос. Только шум
от кукурузника на самом дальнем поле.
Ясней я ничего не напишу
о вечности, о нежности, о боли.

Наступит утро. И меня услышит
одна трава, которая всегда
права,
и утро станет тише
от моего не-нужного труда.