Роман Богословский, Ирина Клинских
“Хой! Опасный путь через туман”
Издательство «Молодая гвардия”, 2022 год.
Есть интересное противоречие. Жизнь отдельной конкретной рок-звезды – квинтэссенция всего яркого, бунташного и трагического в современном человеке. Но читать биографии фронтменов и групп за редкими исключениями очень скучно. Как правило, всё предсказуемо. Внутренние и культурологические трагедии подменяются внешним однообразным околодрайвом. Бедность, через тернии к звёздам, слава, девушки, вещества, телевизор из окна, etc. В случае с нашими позднесоветскими рокерами к этому списку добавляется преодоление враждебной среды, ибо кругом недруги. С одной стороны, gopniki или ljubera, с другой – вездесущее Кей-Джи-Би. Ну и редко авторам подобных биографий удаётся передать что-то кроме, собственно, биографии. Теряется нечто неуловимо-важное, приближающее читателя к вечной тайне: почему удалось именно им, почему они?
Разумеется, поклонник той или иной группы рад всякой новой книге о своих кумирах. Но нейтральному читателю литература о рок-звёздах далеко не всегда бывает по-настоящему интересна.
Книга “Хой. Опасный путь через туман” писателя и журналиста Романа Богословского и дочери Юрия Клинских Ирины, к счастью, адресована именно широкому кругу читателей. Биография лидера группы “Сектор Газа” интересна по форме и нелинейна по содержанию – в сочетании такое случается редко.
Сначала о форме.
В последние несколько лет разноплановый нонфикшн – от научпопа до биографий – начал теснить художественную литературу не только во всём мире, но и у нас. Есть спрос – начинается и развитие жанра, поиск новых форм. Хотя казалось бы: разве можно в документалистике или публицистике придумать что-то эдакое?
Можно. Одна из таких новых форм – книга-диалог, написанная на стыке повествования, исследования и интервью. Отличие книги-диалога от последнего в том, что формальный интервьюер становится активным участником диалога, а не просто задаёт вопросы. В подобном жанре написана, например, прошлогодняя книга Павла Басинского и Екатерины Барбаняги “Соня, уйди!” (о взаимоотношениях Льва Николаевича и Софьи Андреевны Толстых). И вот – “Опасный путь через туман”.
Ирина Клинских – полноценный соавтор книги, она не просто “даёт фактологию”, но и направляет, уточняет, развивает повествование. Писатель Роман Богословский взаимодействует в основном с ней. Но не только. Собеседник порой меняется, и начинают говорить друзья, знакомые, коллеги Юрия Хоя. А порой собеседниками Богословского становимся мы, читатели. Он обращается к нам, иногда даже спорит с нами. У каждого из нас ведь тоже есть своё мнение о “Секторе Газа”? И личная история, связанная с их творчеством?
Конечно, есть.
Ну и еще по поводу книги-диалога. Интересно, что, несмотря на обилие голосов рассказчиков, полифонии не возникает: один собеседник заменяется другим, и продолжается именно диалог. Как наиболее “негромкая”, камерная форма (“Опасный путь через туман” вообще в этом плане книга достаточно “семейная”, без блеску и треску скандалов и желтизны. Иногда повествование кажется даже чересчур домашним). Так вот, некое подобие “хора” появляется разве что в конце книги. О Хое вспоминают и говорят известные люди, в основном его коллеги-музыканты; несколько особняком там смотрится статья литературоведа и поэта Олега Демидова о текстах лидера “Сектора”. Её автор обзорно касается поэтики Хоя: звучат слова “постмодернистская парадигма”, “концептуализм”, “смена субъекта лирического высказывания”… Это показывает нам, насколько тексты Юрия Клинских пока литературоведчески “недообследованы”. А жаль.
Ну и содержание, конечно.
С Юрием Хоем всё очень сложно, на самом-то деле. Разгадать его феномен очень трудно. С одной стороны, всенародный любимец – что в девяностые, что сейчас. С другой стороны, интересующаяся отечественной рок-музыкой интеллигенция зачастую относилась и относится к “Сектору газа” с опаской, недоверием, а то и с отторжением и даже пренебрежением. Любит, мол, наш народ всякое. В музыкальном плане – незатейливо (что очень спорно: Роман Богословский приводит примеры таких неожиданных “влияний” на музыку “Сектора”, что просто диву даёшься – там и рэпкор, и блэк, и фанк, и чего только нет).
А в текстовом плане… Всегда было что-то такое, думает “интеллектуал”. Чуть позже появились “Фактор-2” (с “Шалавами”), какой-то Алексин (снова с шалавами, на сей раз – малолетними). И где они сейчас? А в нынешнее время каждый второй рэпер поёт про бургеры и сучек. Делов-то – какой ещё феномен? Всё это пена дней. Пущай, в общем, плебс и малолетки развлекаются, а мы будем искать смыслы и сверхсмыслы в экзистенциальных творениях подлинных творцов. Так ведь?
Нет, не так. Про статью Олега Демидова мы уже упоминали. Кроме того, по прочтении “Опасного пути через туман” понимаешь – Хой как губка впитывал всё, с чем так или иначе соприкасался. И всё, прочитанное им, усвоенное им – отражалось на его творчестве, пусть и опосредованно. От Гоголя до Баркова, от Лео Таксиля до Аркадия Северного и куплетиста-шансонье времён Серебряного века Михаила Савоярова.
Наконец, о Хое как о культурном феномене. Думается, даже человек, слушавший “Сектор газа” и при этом не полюбивший его, всё-таки смутно понимает – есть в нём что-то большее, чем банальное потакание дурному вкусу невзыскательной публики. Что-то почти невыразимое. Но попытаться можно.
Тут двояко. Во-первых, рассказчик/исполнитель не идентичен автору. Этому учат классе в шестом-седьмом, на уроках литературы, и жаль, что люди часто об этом забывают. Роман Богословский развивает эту мысль в духе любимого Хоем Гоголя: “Над чем смеётесь? Над собой смеётесь”. Таким образом, Юрий Клинских (в своих наиболее “пошлых” песнях) становится своеобразным зеркалом – но не русской революции, как Лев Толстой, а русского распада девяностых. Вот несколько цитат:
“Он словно говорит – послушайте, что вы поёте на свадьбах, юбилеях и прочих пьянках. Вы себе такими нравитесь, а?”
“Бухаешь и куришь траву ночами, потом колотишь жену, а утром как ни в чем не бывало идёшь на работу в свой уютный кабинетик? “Сектор газа” расскажет об этом твоим соседям, не сомневайся”.
“Ты любишь пошлые частушки и дешёвую попсятину – ну вот тебе всё это сразу в предельно концентрированном виде. Слушай и тащись”.
Но при этом Хой не просто постмодернист-пересмешник, меняющий маски. Он как-то сочетает это с отсутствием пресловутого полного отстранения. В песнях “Сектора” нет какого-либо снобизма или высокомерной насмешки. Потому что Юрий Клинских во многом такой, как все мы – и “Опасный путь через туман” это наглядно демонстрирует. Родители, детство – самые обыкновенные. Скромный парень, ни разу не хулиган, которого в школьные годы – а это 70-е – даже били. Посёлок Ильича, ранняя любовь, армия. Работал слесарем-ремонтником, инспектором ГАИ, грузчиком – причём именно работал, а не числился, чтоб избежать статьи за тунеядство.
И вот в девяностые “бахнуло” (любимое слово Хоя). Это было же, было – клей “Момент”, самогон, мат как абсолютная норма речи, повсеместное насилие, нищая деревня, расцвет самой сумасшедшей эзотерики… И Юрий Клинских как внимательный и неравнодушный летописец этого распада.
И, возможно, секрет популярности “Сектора Газа” именно в этом оксюморонном сочетании. Работа с традицией, с различными пластами культуры – с одной стороны. Неприятие высоколобого мессианства и подлинная “народность” – с другой. Как писала Анна Ахматова, “я была тогда с моим народом там, где мой народ, к несчастью, был”. Юрий Клинских тоже всегда был со своим народом, избегая любого эскапизма или высокомерия. И народ это понимает – и ценит.
Читать “Опасный путь через туман” можно каждому, не только поклонникам группы. А если вы активно не любите “Сектор Газа”, то даже нужно. Возможно, после прочтения книги вы и не полюбите творчество Юрия Клинских – но хотя бы посмотрите на него другими глазами.
