Фонари на привокзальной площади не прогоняли, а лишь подчеркивали сумрак. Освещение стелилось по заснеженной земле, а сверху нависала темень. Настороженная суета напрягала не столько зловещестью, сколько непонятностью происходящего. Что-то обязательно должно случиться — и напряженное ожидание не покидало его.

Со стороны вокзала раздавались звуки поездов (показалось, что даже гудок паровоза — но откуда здесь сейчас паровоз?) и вроде бы голос диспетчера, объявлявшего их прибытие и отправление.

На площадь въехали новые машины, появились какие-то снующие в разные стороны люди, стало заметно шумнее, и он был сильно озадачен тем, как успеть перейти площадь. И главное — все светофоры мигали желтым светом, смешивая движение пешеходов и машин в предрассветный хаос.

Он и так уже серьезно беспокоился, что опоздает на поезд, а тут еще перед ним неожиданно появилась скорая помощь» с синей мигалкой и громкой сиреной и остановилась. И именно в этот момент он увидел какого-то человека, молодую женщину, с чемоданом в руках, которая, в отличие от него, успешно переходила привокзальную площадь. Он понял, он чувствовал, что ему нужно обязательно догнать эту девушку с чемоданом, что ему важно догнать ее — но мешала скорая.

Он хотел обойти ее спереди — она продвинулась вперед. Он решил обойти ее сзади — она сдала назад. Он направился к кабине, чтобы попросить водителя остановиться, но не успел: машина скорой вдруг тронулась с места и стала нарезать круги вокруг него все с тем же неприятным пронзительным звуком сирены. Вой становился все ближе и ближе, все громче и громче и начинал напоминать какой-то очень знакомый звук, неприятно, но знакомый.

Знакомый, очень знакомый звук.

Очень знакомый.

Будильник.

Значит — семь.

Он открыл глаза, протянул руку к тумбочке, взял телефон посмотреть время.

Точно.

7:01.

Надо вставать.

В 9:20 заседание в Тушинском суде.

Надо вставать.

Нужно чем-нибудь позавтракать, потому что потом позавтракать не получится, так как сразу после заседания придется ехать на встречу.

Он подтянул одеяло на плечи: спал он в одних плавках, без майки, ночью сбросил одеяло, а балкон был открыт — и он подмерз. Ну ничего, под одеялом быстро согрелся.

Он подумал, что его ровесники, у которых есть дети, каждый будний день так просыпаются и встают в семь часов утра, чтобы отправить детей в школу или детсад, а потом самим ехать на работу.

Да что далеко ходить — его старший брат с женой так живут.

Андрюха с женой так и говорят ему:

— Жениться тебе, Сашка, пора.

Но Андрюха — убежденно-женатый, а ему пока еще рано.

Просыпаться рано на работу нужно не каждый день. А вот отводить детей в детсад и школу приходится ежедневно.

Будильник.

«Да я уснул, что ли?»

Да, уснул.

7:10.

Ох, надо вставать. Надо спокойно собраться и вовремя приехать в суд. Надоело вечно все в спешке делать.

Хорошо, что костюм готов (даже галстук завязан — нужно только надеть его на ворот сорочки и затянуть узел) и документы сложены в портфель.

Это отец приучил: он тоже адвокат, и все необходимое на следующий день он собирал накануне с вечера.

Да он уже был готов жениться! Но недавно они с Надей расстались.

Он перевернулся на другой бок — в сторону пустой половины кровати. Заодно прикрыл одеялом босые ноги — теперь они подмерзали.

Надо было все-таки закрыть дверь балкона.

Да как-то по-дурацки они с нею разругались, из-за пустяка; он даже не мог вспомнить, из-за чего началась ссора. В тот вечер оба они были в раздраженном настроении, поэтому не слушали друг друга — каждый что-то говорил в сердцах, стараясь побольнее уязвить другого. А потом Надя быстро собрала вещи и ушла. А он молча сидел на диване и не останавливал ее. Дурак.

А ведь он любит ее. Глупо признаваться, даже самому себе, но — любит.

И в ювелирном он уже присмотрел кольцо для помолвки, и два ресторана подобрал для свадебного торжества — ей на выбор, чтобы Наденька выбрала, где ей больше понравится. И варианты свадебных путешествий втайне от нее узнавал — таких, чтобы восхитить ее.

И теперь ему без Нади плохо. Ну вот надо признаться: ему, сильному и здоровому парню, решительному и уверенному в себе адвокату — плохо без этой стройной улыбчивой девушки, такой привлекательной искристости взгляда ее глаз и милого изящества ее форм. Такой вдохновляющей его даже просто своим присутствием рядом с ним. Ему грустно и одиноко без нее. Ему не хватает разговоров с нею, ему не хватает ее взглядов, и ему не хватает — чего скрывать — близости с нею.

Но другую он не ищет, как бы подвыпившие друзья ни предлагали ему найти замену. Ему нужна не близость — ему нужна близость с Надей.

От этих мыслей он напрягся и потянулся всем телом.

Эх.

«Люблю ее. Все равно люблю. Как же мы с нею здорово отдыхали в…» Там еще музыка приятная звучала.

Или неприятная?

Такая, как сейчас звучит?

Будильник. Это будильник.

«Я что — уснул?» Да, уснул.

Пришлось переворачиваться обратно в сторону тумбочки. Переворачивался он быстро (ну — так быстро, как мог в сонном состоянии), поэтому раскрылся по пояс. Прохлада тут же напомнила о себе, обняв его.

«Блин, надо было все-таки закрыть балкон».

7:22.

«Елки зеленые! Опять уснул!»

Забрался под одеяло полностью, поджав ноги в коленях, чтобы проснуться в тепле и спокойствии.

Эх, не надо было вчера зависать в баре. Но друзья позвали, устроили вечеринку, чтобы утешить его после расставания с Надей. Ели, пили, смеялись, шутили, вспоминали институтские годы, играли в боулинг, потом пошли в бар. Давно не удавалось так собраться мужской компанией и повеселиться. Друзья звали еще поехать по городу поискать развлечений, но он отказался, сославшись на судебное заседание.

(Они уговаривали его, говорили, хлопая по плечу:

— Сашок, ты же теперь свободный мужик! И тебе надо расслабиться!

— Да, Санек, надо сбросить напряжение! Все для тебя!

— Сашка! У тебя все есть! И у тебя все будет!

— Точно, Саш, ты крутой адвокат, деньги есть, тачка шикарная — да любая краля сама за тебя бороться будет!)

Лишь один друг, Миша, сидел на другом конце стола и молчал. Потом, когда он сказал, что собирается уезжать, Миша помог ему отбояриться от уговоров остальных друзей, вывел его из бара, вызвал такси и отправил домой.

(«Спасибо, Мишка. Вот ты — реально настоящий друг, а не просто собутыльник по развлечениям».)

А заседание действительно есть, и оно будет трудным. Он готов к этому заседанию, документы подготовлены, но неизвестно, что сегодня сделает адвокат другой стороны. Там такой мутный гад, все темнит что-то — от него стоит ожидать чего угодно. Он может свидетеля неожиданного пригласить, или письменное доказательство какое-то приобщить, или заявить надуманное ходатайство об отложении, чтобы потянуть дело.

Ну ничего — разберемся, справимся.

И голос у этого гада неприятный, гнусавый, и говорит он долго и медленно. Как он как начинает свое вещание — так уши вянут.

Вот такой же, похожий звук, как этот. Такой же долгий, настойчивый и неприятный.

Блин.

Будильник.

7:42.

Йо-пэрэ-сэтэ!!!

Опять уснул!

До Тушинского суда по утренним пробкам ехать не менее полутора часов!

Эта мысль моментально подняла его с кровати. Босиком он метнулся в туалет и ванную. Уже не до завтрака. «Заеду куда-нибудь позавтракать по-быстрому после заседания». Мама постоянно напоминает, что нельзя пропускать завтрак.

(«Мамуля! Как же ты любишь меня! Позавтракаю обязательно».)

Так, теперь быстро и четко:

носки — натянуть,

брюки — надеть, застегнуть,

сорочку — надеть, застегнуть, заправить в брюки,

ремень — затянуть, застегнуть,

галстук — накинуть, затянуть,

пиджак — надеть,

ботинки — надеть,

шнурки — завязать.

(«Батя! Спасибо за науку! Хорошо, когда все готово с вечера».)

Телефон — в портфель. Портфель — в руку.

Адвокатское удостоверение и материалы дела уже в портфеле.

Ключи от квартиры.

Ключи от машины.

Он успеет.

И дело в Тушинском суде выиграет — обязательно одолеет все уловки того мутного гада и победит.

И Наде он сегодня непременно позвонит.

Да — сегодня же. Сам. Первым.

Она нужна ему.

Он любит ее.

И они обязательно будут в будние дни вместе просыпаться в семь утра.

Подберите удобный вам вариант подписки

Вам будет доступна бесплатная доставка печатной версии в ваш почтовый ящик и PDF версия в личном кабинете на нашем сайте.

3 месяца 1000 ₽
6 месяцев 2000 ₽
12 месяцев 4000 ₽
Дорогие читатели! Просим вас обратить внимание, что заявки на подписку принимаются до 10 числа (включительно) месяца выпуска журнала. При оформлении подписки после 10 числа рассылка будет осуществляться со следующего месяца.

Приём заявок на соискание премии им. Катаева открыт до 10 июля 2025 года!

Журнал «Юность» на книжном фестивале!
С 4 по 7 июня в Москве пройдёт 11-й Книжный фестиваль Красная площадь”! 
Ждем вас в шатре художественной литературы. До встречи!