— Просыпайся! — Максим потряс сына за плечо, — Приехали!
Денис сонно покрутил головой, пытаясь понять, где они находятся. В плотном снегопаде можно было рассмотреть только фиолетовые ворота, в которые уткнулась машина.
— Где это мы? — сдался Денис.
— Приехали к деду, — пояснил Максим.
— У него разве не зеленые ворота?
— Ну, перекрасил, наверное.
В этот момент ворота дрогнули, и одна створка сдвинулась с места. В проеме возникла голова в ушанке. Пожилой мужчина щурился в свете фар.
— Дед! — обрадовался Денис и сразу же выскочил из машины.
Но тут же поскользнулся и упал в сугроб. Ничуть не расстроился и выскочил из него хохоча. Подскочил, кинулся к деду и крепко его обнял.
— Ты как, старый?!
— Ничего, ничего, — подслеповато щурясь и по-детски восторженно улыбаясь, ответил тот. — Ты вырос как, Денис!
— А ты подкачался, что ли? — отстранившись от деда и оценив его взглядом, спросил внук. — Следишь за собой, а? Кирилл Андреич-то еще о-го-го?
Оба повернулись на сдавленную ругань. Максим, вышедший из машины, поскользнулся и так же, как сын минуту назад, ухнул в сугроб.
— Вернись в машину и выйди как положено! — учительским тоном приказал ему Денис.
— А это кто?
Денис медленно повернулся и ошарашенно уставился на деда.
— Друг твой, что ли? — внимательно глядя на своего сына, спросил Кирилл Андреевич.
— Дед, ты чего? — похолодел Денис и посмотрел на отца, стряхивающего снег с пальто, как бы убеждаясь, что ничего не путает и реальность действительно такова, какой кажется, а заодно ища поддержки у старшего. — Это ж…
В этот момент Кирилл Андреевич сунул внуку за шиворот ком снега и захохотал.
— Опять купился!
— Да блин! — изгибаясь и пытаясь вытряхнуть снег, загундосил Денис. — Ну сколько можно-то?!
— Пап, тебе ж не пять лет! — бурчал себе под нос Максим, отряхивая пальто и подходя к Кириллу Андреевичу. — Что у тебя тут за каток?!
— А? — приложив руку к уху, переспросил дед.
— Да не глухой ты! — возмутился Максим. — Я больше на это не куплюсь!
— Чего вы так долго-то? Я думал, не успеете к Новому году.
— Да снегопад же, мы поворот проехали.
— Все, все! Потом расскажешь! Макс, давай из машины, что привезли, — командовал дед. — Денис, а ну отцу помоги!
Засуетились и через несколько минут собрались за столом. Кирилл Андреевич и Максим спешно накрывали холостяцкий стол. Магазинные салаты, нарезки, все быстро выставлялось на стол из пакетов. Денис поставил на стол разделочную доску с толсто нарезанными ломтями хлеба.
— За холодцом сгоняй, — велел ему дед.
— Куда? — не понял Денис.
— До деревни, ключи от снегохода в бушлате, — перекладывая салат из контейнера в тарелку, спокойно пояснил дед.
— А на самом деле?
— А на самом деле духовный материализм не позволит нам освободиться от привязанностей, — развел руками Кирилл Андреевич.
— А холодец? — не поддавался на провокации Денис.
— А холодец на крыльце! — разозлился дед. — Что ты как в первый раз?! Макс, а ты шампанское принеси, оно в сугробе!
Когда отец и сын вернулись, успешно справившись с возложенными на них задачами, Кирилл Андреевич уже настраивал телевизор. Разглядывал два пульта и что-то бурчал себе под нос.
— Да что ты будешь делать! — злился он.
— Сначала тюнер включи, потом телик, — подсказал Денис.
— Да зачем вы мне эту чертовщину купили?! Ну чем был плох старый телевизор, а?! — злился дед.
— Тем, что он всего один канал показывал!
— Это уже слишком много… — бурчал дед.
Наконец он справился с кнопками. Экран ожил.
— Дорогие россияне, — прозвучал знакомый голос.
Все рефлекторно уставились на экран.
— Чего-то рано, — глядя на настенные часы, нахмурился Максим.
— Они идут неправильно. — отмахнулся Кирилл Андреевич.
— А сколько время-то?
— Цыц! — возмутился дед. — Слушайте, когда говорят!
— Да было б…
— Сели и смотрите! Традиция!
— Но…
Максим осекся, наткнувшись на грозный взгляд отца.
— Это был непростой год, — заявил человек с экрана. — Но это не значит, что нужно опускать руки или давать себе поблажки. У нас нет времени на раскачку.
Максим едва не поперхнулся компотом, но справился с собой.
— Но есть у нас и хорошие новости! — бодро заявил человек с экрана. — Например федеральная программа «Счастливая семья» показала себя невероятно эффективно! Статистика подтверждает, что благодаря ей количество счастливых семей увеличилось вдвое!
— То есть была одна, а стало две? — хмыкнул Максим вполголоса.
— И то потому, что та единственная семья распалась на две, — поддержал Денис.
— Цыц! — возмутился дед.
— …То же касается и программы «Счастливый гражданин», — продолжал телевизор.
— Да о чем он? — спросил Денис.
— Не знаю, какая-то программа федеральная, — пожал плечами Максим, неторопливо откручивая проволочку с шампанского.
— …Было принято непростое решение, — продолжал телевизор куда более тяжелым, тревожным тоном. — Так как времени на раскачку нет, всех граждан, не выполнивших условия программы, решено не брать в новый, 2022 год. Иными словами, новый год наступит не для всех. Несчастных в будущее не возьмут.
Все удивленно уставились в экран. В этот момент погас свет. Пару секунд все сидели в абсолютной темноте и тишине. Потом выстрелила пробка от шампанского.
— С Новым годом, — мрачно протянул Денис.
Чиркнула спичка. В руке у деда возникло пятно света.
— Это что было? — ошарашенно спросил Максим.
— Пробки выбило, — пояснил Кирилл Андреевич.
— У деда, — хмыкнул Денис.
— Я про вот это вот! — Максим указал на экран.
— Я тоже, — усмехнулся Денис.
— Сейчас все включу,— отмахнулся Кирилл Андреевич. — Ты наливай пока.
Он встал из-за стола и вышел из комнаты. Отец и сын остались в абсолютной темноте. Какое-то время царила тишина. Потом тихонько хрустнуло, шепотом ругнулся Максим. Денис, конечно, узнал характерный хруст водочной пробки.
— Ты опять бухать собрался?
— Я рюмку, за Новый год, — объяснил отец.
— А не будет никакого нового года, — хмыкнул Денис, — сказали же тебе, в будущее возьмут только счастливых!
Из темноты закашлял глава семейства, очевидно, поперхнувшись водкой. Денис зло хохотнул. В этот момент в комнату вошел Кирилл Андреевич со свечой.
— Не, не пробки. Электричество отрубили. Нате вот, — сказал он и положил на стол несколько свечей. — А я пойду генератор заведу.
— Помочь? — предложил Максим, косясь на Дениса.
— Кнопку-то нажать? — усмехнулся Кирилл Андреевич.
— Ну… Мало ли…
— Да посиди вон с сыном! — отмахнулся дед и вышел.
Снова воцарилась тишина и темнота.
— Чего он ушел, нам и зажечь-то ее нечем, — вздохнул в темноте Максим, — не курит никто…
В этот момент в руках Дениса чиркнула зажигалка. Огонек медленно протянулся через весь стол от сына к отцу. Подрагивая, замер над свечой, которую растерянный Максим даже не протянул вперед. Фитиль разгорелся. Отец нахмурился, хотел было что-то спросить, но оставил эту мысль. Не нашел, куда деть свечу, и сунул ее в горлышко шампанского. Сам взялся за закуску. Положил на толстенный ломоть хлеба такой же кусок колбасы и стал жевать.
— В будущее возьмут не всех, — поигрывая зажигалкой, задумчиво протянул Денис.
— Кстати, а погугли, что это за прикол-то! — с набитым ртом попросил сына Максим. — Ну, что там пишут в интернете!
— Уже, — кивнул тот.
— Ну и чего? — Максим замер.
— Ничего, — пожал плечами Денис.
— Да не может быть! Ну Первый канал же!
— Может, — возразил Денис, — просто никого больше нету в интернете.
Максим перестал жевать и ошалело уставился на сына.
— В каком смысле?!
— Да нету тут интернета! Ты забыл, что ли?! — всплеснул руками Денис.
— Тьфу ты! — Максим заметно расслабился.
— Испугался? — с интересом усмехнулся сын.
— Я? Да мне-то чего бояться, даже если бы это все правда была… ну, про будущее… меня б взяли.
— Ну да…
— Чего «ну да»?! — возмутился Максим. — Я счастливый! Все у меня хорошо!
— Угу, мужчина в самом рассвете сил, — саркастично согласился Денис.
— Так и есть! — возмутился Максим. — Деньги какие-никакие зарабатываю, руки-ноги есть, приличный, в конце концов!
— Ну здорово, — явно желая закрыть тему, кивнул Денис. — Чего еще хотеть-то?
— Ну, например, чтобы ты, оболтус, за ум взялся! — серьезно заявил Максим.
В этот момент несколько раз слабо мигнула лампочка. У отца и сына возникло ощущение, что сквозь дурманящий мрак на секунду проступила реальность. Оба замерли, с надеждой глядя на лампочку, но снова навалилась темнота. Вдалеке едва слышно ругался дед.
— Ну, судя по всему, света не будет, — констатировал Максим, прислушиваясь к ругани на дворе.
Никто не ответил. Открылась дверь, и в дом вошел Кирилл Андреевич. Потопал, сбивая снег с валенок, кряхтя разулся. Все прислушивались, ожидая развития событий. Кирилл Андреевич вошел в комнату в расстегнутом бушлате и развязанной ушанке.
— Не заводится. — пожал он плечами.
— Генератор? — уточнил Максим.
— Нет, соседка! — отмахнулся Кирилл Андреевич. — Я уж и так и эдак…
— Нет, ну я серьезно.
— А ситуация и вправду серьезная, — важно кивнул дед, — спроси у соседки.
— И чего делать будем? — поинтересовался Денис.
Дед подвинул ногой стул, сел за стол, почесал щетину и пожал плечами. Положил кусок колбасы на хлеб, сунул в рот и задумался, держа одну руку в кармане бушлата. Максим незаметно налил себе стопку, косясь на Кирилла Андреевича.
— Ты опять бухаешь, что ли? — спросил дед не оборачиваясь.
— Новый год же, — виновато пояснил Максим.
— Не будет никакого нового года, — хмыкнул дед. — Сказали же тебе.
— Ой, ну заканчивайте!
— Машина, кстати, тоже не заводится, — заявил дед.
— Это как? — в один голос спросили Максим и Денис.
— Как соседка, — пожал плечами дед. — Я уж и так и эдак.
— Я серьезно!
— Ну хочешь, сам попробуй, — предложил Кирилл Андреевич, помолчал немного, потом добавил: — Но она постарше мужчин любит.
— Ой, да иди ты! — фыркнул Максим и опрокинул рюмку. — Шутник, хренов!
— Когда ж ты уже за ум возьмешься, оболтус? — вздохнул Кирилл Андреевич.
В этот момент лампочка пару раз мигнула и снова погасла. Все замерли и уставились на нее.
— Я правильно понял? — неотрывно глядя на лампочку, спросил Денис.
— Не может быть, — покачал головой Максим.
— А ну, попробуй, — велел внуку дед. — Ну-ка?
— Эм… Ну… Хочу поступить на юридический?
Ничего не произошло.
— Нормальное что-нибудь давай! — возмутился Кирилл Андреевич. — Какой к черту юридический?!
— Да что нормальное?!
— Ну чего ты реально хочешь?!
— Хочу, чтоб Ден за ум взялся! — перебил их Максим.
Лампочка совсем слабо, но мигнула. Повисла тишина.
— И чего теперь? — спросил Максим.
— Ну, тебе надо, ты на юридический и поступай, — все так же глядя на лампочку, подытожил дед, а потом четко сказал: — Хочу встретить Новый год!
Лампочка засветилась на пару секунд.
— Я, кажется, улавливаю принцип… — кивнул Денис. — Хочу быть музыкантом!
— Каким на фиг музыкантом?! — возмутился Максим, но в этот момент лампочка не просто мигнула, она ярко загорелась.
Пискнул холодильник, щелкнул телевизор, все залило ярким светом. Но буквально на две или три секунды. Все затихло.
— Так… — протянул дед, — тут еще и градация есть, так получается? Хочу встретить Новый год с самой красивой женщиной в мире!
Лампочка уверенно и ярко засветилась, но опять-таки на пару секунд.
— Серьезно, блин? — удивился Денис.
— Сколько время? — спросил вдруг Максим.
— Без пятнадцати двенадцать, — уверенно ответил дед.
— А после двенадцати что? — спросил Денис.
— Не хотелось бы проверять.
Все наконец отвели взгляд от лампочки и переглянулись.
— Так, ты на чем играешь? — спросил вдруг дед у Дениса.
— Ни на чем… — растерялся тот. — Ну так, на гитаре немножко могу…
— Музыкант тоже мне! — всплеснул руками Кирилл Андреевич.
— Какой на фиг музыкант?! — возмутился Максим. — Я уже договорился, чтоб его на юридический взяли!
— Ага! И застрянем мы тут до морковкина заговенья! — шикнул на него дед. — Устроит?!
— Ну… — растерялся Максим. — Я ж для него все…
— А у тебя что, пап? — вдруг вклинился Денис.
— Что, что?
— Ну, мечта, желание?!
— Ну… Хочу чтоб ты человеком вырос, — неуверенно протянул Максим.
Спираль лампочки едва-едва накалилась.
— Нам-то не ври, — предложил дед.
— Я не вру!
— Ну, — Кирилл Андреевич указал на потолок, — не ко мне вопросы.
— Хочу, чтоб Ден на ноги встал!
Лампочка засветилась ярче, очевидно, на этот раз желание больше соответствовало истине.
— Уже лучше, — заметил Кирилл Андреевич. — Но, кажись, не всё.
— Да какая разница вообще?! — возмутился Максим. — Что это дает-то?!
— А сейчас проверим. Принеси гитару, — велел дед.
— Но… — Максим хотел что-то возразить, но наткнулся на строгий взгляд отца и не решился спорить.
— Какую гитару? — не понял Денис.
— Да его гитару, — отмахнулся дед, — На чердаке давно лежит. Ну, чего встал, тащи!
— Откуда у него гитара? — удивленно спросил Денис, глядя на поднимающегося по лестнице на второй этаж отца.
— Да было время, они с друзьями увлекались, — снова отмахнулся дед, о чем-то размышляя. — Дурнину играли, жуть.
— Папа играл в группе?!
— Хуже, он ее создал, — все так же задумчиво хмурясь и держа руку в кармане, отмахнулся Кирилл Андреевич.
Он посмотрел на лампочку. Та мигнула, потом еще раз. Потом неуверенно засветилась, плавно разгораясь, хотя Кирилл Андреевич ничего не говорил и не делал.
— А как ты это…
Лампочка погасла. Дед тяжело вздохнул. В комнату медленно вошел Максим с гитарой. Он неуверенно водил рукой по грифу, не отрывая взгляда от инструмента.
— Это же стратокастер! — удивился Денис.
— Да хоть карстратер! — перебил Кирилл Андреевич. — Время идет! Давай быстрее шевелись!
— Так электричество нужно! — заметил Денис. — Да и подключить надо!
— Подключить есть куда, все на чердаке. — Дед указал рукой на внука и на чердак. — Не стой, тащи сюда!
Денис кинулся на второй этаж. Максим и Кирилл Андреевич остались одни. Сын оторвал взгляд от гитары и удивленно посмотрел на отца.
— Как это…
— Мы можем сейчас долго размышлять о том, почему и как, — заметил Кирилл Андреевич, — а можем сделать что-то, чтобы оказаться в новом году.
— Ну да… — как бы приходя в себя, согласился Максим.
— Ты чего хочешь-то? На самом деле.
— Ну, чтоб Ден на ноги встал…
Лампочка мигнула, но Кирилл Андреевич только покачал головой.
— Да не на полшишки, давай настоящее желание.
— Чтоб он, как я, у разбитого корыта не оказался! — громким шепотом зло заявил Максим.
Лампочка засветилась немного сильнее.
— Наелся я этих творческих мечтаний! — Максим себя ткнул двумя пальцами под кадык. — Вот они где! Жена ушла, денег нет, все через жопу! А еще…
— Все это здорово, а ты-то чего хочешь? — продолжал наседать дед. — Не надо мне только про эти высокие цели, для себя-то ты чего хочешь, а?!
— Свободы, пап, свободы! Как только Ден на ноги встанет, я уеду к чертовой матери путешествовать!
Лампочка вспыхнула, пиликнул телевизор, заработал холодильник. Отец и сын прикрыли глаза от яркого света. Подождали, пока свет погаснет.
— Ну и чего это значит? — не понял Максим. — Чего делать?
— Отдавай то, за чем пришел, — пожал плечами Кирилл Андреевич, — Хочешь свободы, дай ее другому.
Отец кивком указал куда-то за спину сына. Максим обернулся. Денис стоял в дверях. Неизвестно, как давно и что именно он слышал.
— Ну чего вы встали, подключайте! — поторопил их Кирилл Андреевич.
— Ну я ж не это… — растерялся Денис.
— Я помогу, вот этот шнур давай! — подхватил Максим.
— А электричество? — растерянно спросил Максим.
— План такой, — пояснил Кирилл Андреевич. — Мы с твоим батей концентрируемся на своих желаниях, делаем все, что возможно на данный момент для их исполнения, появляется электричество, тогда ты играешь.
— Да я ж… Ну два аккорда буквально…
— Разберешься!
Дед снова сел за стол, неторопливо положил себе в тарелку холодец, добавил горчицу, понюхал, отрезал кусок и сунул в рот. Довольно покивал. И только после этого посмотрел на лампочку. Та стала плавно накаляться.
— Ну чего у вас?
— Подключили, — доложил Максим.
— Ну ты давай, на мечте концентрируйся, делай что-нибудь, — велел дед.
— Да что? — не понял Максим, — Что мне делать, чтоб быть свободным?
— Я не знаю, что угодно! Меня одного на электричество не хватит! А ты чего встал как столб, — обратился дед к внуку, — ну играй!
— Дык электричества ж нет! — развел тот руками.
— Играй как будто есть! — пожал плечами Максим. — Какая разница?
— Не понял… — смутился Денис.
— Сначала музыка должна быть в сердце и в голове! — объяснил ему отец. — На этом этапе даже гитара не нужна. Ты сначала почувствуй!
Он приложил руку к груди сына, как бы показывая, откуда должна звучать музыка. Кирилл Андреевич вытащил свечку из бутылки шампанского и налил три бокала. Лампочка разгоралась все ярче. Прозвучал первый режущий уши аккорд.
— Да что ты ее мучаешь?! — возмущался Максим. — Вот так лады зажми.
Кирилл Андреевич прислушиваясь ко все более уверенным аккордам, взял пульт и снова стал жать на нем какие-то кнопки. Лампочка светилась во всю силу.
Максим перехватил у сына гитару и кривовато, но явно с опытом и знанием дела выдал довольно сложный рифф.
Денис внимательно следил за отцом и кивал, показывая, что понял, что именно надо делать.
Включился телевизор. Бой курантов перебил гитару, Денис отвлекся.
— Нет! — рявкнул дед. — Соберитесь!
Все погасло. Наступила тишина.
— Еще раз, — спокойно сказал Максим в полной темноте. — Мы знаем, чего хотим, мы знаем, что надо делать.
Лампочка плавно разгорелась, пиликнул телевизор, зажужжал холодильник. Ожил экран, снова забили куранты. Кирилл Андреевич встал из-за стола, неторопливо протянул сыну и внуку бокалы с шампанским. Все трое чокнулись.
Несмотря на то, что музыка прервалась, свет не погас. Новый год наступил. Все трое сели за стол. Задумались, каждый о своем.
— Дед, — прервал тишину Денис, — а что у тебя в кармане?
— Что? — не понял Кирилл Андреевич.
— В кармане, — терпеливо пояснил внук. — Ты ведь руку из кармана не вынимал до тех пор, пока новый год не наступил.
— И телик ты включал! — сообразил Максим.
— И генератор! — кивнул Денис
— Ну показывай уже. Фокусник.
Кирилл Андреевич хмыкнул и вздохнул. Медленно сунул руку в карман и медленно достал что-то небольшое, помещающееся в кулак. Вытянул руку вперед, перевернул.
Денис и Максим уставились на небольшой медальон, лежащий на ладони Кирилла Андреевича. Он неторопливо нажал скрытую кнопку, медальон раскрылся.
— Это кто? — спросил Денис, глядя на черно-белое фото.
— Самая красивая женщина на свете, — вздохнул Кирилл Андреевич.
Отдел экзистенциализма
— На сегодня все! — скомандовал Берни.
Дерек отвлекся от телескопа и удивленно посмотрел на часы.
— Почему так рано?
— Корпоратив!
Дерек решил, что перекрикиваться довольно неудобно, и спустился со своей башенки в лабораторию.
— По какому поводу? — уточнил он.
— Новый год!
— Сейчас же только шестое декабря, — удивился Дерек.
— Мы работаем в корпорации, которая и определяет, когда будет новый год, — заполняя очередной журнал экспериментов, ответил Берни. — Пришло распоряжение, что завтра первое января.
— Как? — растерялся Дерек.
— Голубиной почтой, — хихикнул Берни.
— Очень смешно!
Но в этот момент ему на плечо сел голубь. Птица замерла и не мигая уставилась прямо в ухо стажера.
— Я не знал, что у нас есть голубиная почта, — с опасением косясь на недружелюбную птицу, сказал Дерек.
— А он не знал, что у нас есть ты, — усмехнулся Берни, захлопывая книгу, — поэтому тебе приказ не принес. Его зовут Пакс, если что.
— А так и не скажешь…
Голубь резко повернул голову и пару раз моргнул. После чего снова пристально уставился на Дерека.
— Все, пойдем скорее. — Берни встал из-за стола, поправил пиджак и пошел к выходу вдоль Экзистенциальной Машины.
— Погоди. — Дерек пошел за начальником, стараясь не очень трясти суровую птицу. — Как это завтра первое января?
— Ну, совет директоров так решил.
— А там, — Дерек пальцем указал себе за спину, — на земле тоже первое января наступит?
— Конечно.
Берни пропустил стажера вперед, выключил свет в лаборатории и вышел в коридор. Посмотрел влево, вправо, задумался.
— Можешь объяснить… механику этого всего? Просто поменяется дата на календаре или… реально перемотается время?
— Время не мотается, — все еще стоя на месте и думая о чем-то ,просветил стажера Берни, — время не пленка.
— Ну, я же фигурально выражаюсь…
— Время пластинка. Проигрыватель стоит в отделе боли.
— Почему в отделе боли? — удивился Дерек.
— Они изучают гипотезу о том, что время лечит.
— И как? — с интересом спросил стажер.
— Да, действительно работает, судя по всему. — Берни наконец сдвинулся с места и пошел вправо по коридору. — Исследования еще не завершены, но, по предварительным данным, если приложить время к ранке, то она заживает на двадцать процентов быстрее.
— Эм… — совсем запутался Дерек.
— Но я считаю, что это бесперспективные исследования. Зря, что ли, мы в свое время подорожник разрабатывали? Вот что действительно лечит!
— Да, я в детстве постоянно прикладывал подорожник к разбитым коленкам, — улыбнулся стажер.
— Зачем? — Берни даже остановился и удивленно посмотрел на Дерека.
— Ну, чтобы заживали быстрее…
— Нет, это не так работает, — сочувственно улыбнулся начальник и пошел дальше по коридору, — подорожник лечит душевные травмы.
— Никогда не слышал, чтобы люди лечили душевные травмы подорожником.
— А с чего ты решил, что мы разрабатывали его для людей?
— А для кого?!
— Для морских черепах, — пожал плечами Берни.
— Подорожник разработан, чтобы лечить душевные травмы морских черепах?!
— Ну, на тот момент душевные травмы были важнейшей проблемой этого вида. Концепция психологов в данном случае не прошла испытания, и отдел срочных решений разработал подорожник. Идеально работает. Достаточно приложить к голове — и все, травмы как не было.
— Но морские черепахи не живут там, где растет подорожник! — опомнился Дерек и переглянулся с голубем.
— Ну… — тяжело вздохнул Берни, — это был косяк отдела дизайна. Подорожник в воде смотрелся некрасиво. Перенесли на сушу.
— Но там нет черепах!
— Но там подорожник наиболее эффектен, — развел руками Берни, — особенно на закате. Не спрашивай у меня, я не знаю. Я тогда был стажером. И точно как ты искал во всем смысл.
Дерек забылся и хотел почесать ухо, но вместо этого сбил с плеча голубя. Пакс, конечно, не упал. Раскинул крылья, легко спланировал на пол и угрожающе уставился на Дерека.
— Извини… те! Я не специально.
— Пойдем, он всегда такой, — позвал Берни, — но на всякий случай поглядывай по сторонам теперь. Он довольно мстительный. Как-то раз выклевал глаз Одному Парню.
— Черт! — Дерек через плечо глянул на Пакса.
— Но тот парень сам виноват, — успокоил его Берни, — он подкатывал к его жене.
— К жене голубя?!
— А к кому еще должен подкатывать голубь? — удивился Берни.
— Так тот парень был голубь?!
— Это логично. Разве нет? Замначальника голубиной почты — Один Парень.
— А что из этого имя?
— Один.
— Одноглазый Один?!
— Не надо так кричать, — успокоил его Берни, — не одноглазый он.
— Но ему же выклевал глаз Пакс, — растерялся Дерек.
— Да, но у него было три глаза, — пояснил Берни. — Он довольно пожилой. Из тех времен, когда голуби и вороны были трехглазыми.
Дерек не стал ничего спрашивать. Долго молча шел по коридору за начальником. Но любопытство все-таки победило.
— Так что там с новым годом? Куда деваются двадцать дней, если завтра первое января? Как воспримут это там, на земле? Как…
— Спокойно, — перебил его Берни, — нет тут ничего особого. Я же сказал, время — это пластинка. И ее надо менять. Раз в триста шестьдесят пять дней. Но это в идеале. На практике скорость у проигрывателя бывает… разная. Обращал внимание, что иногда год быстрее проходит?
— От чего это зависит?
— Исключительно от состояния механизма и скрупулезности оператора. Так вот, раз в год пластинку меняют. Новая пластинка — новый год. Выпускается указ, специально обученные люди проводят церемонию торжественного снятия пластинки. Все. Все проснулись в новом году.
— А установка? — не понял Дерек. — Новое время же запустить надо, если я правильно понял.
— Ты все правильно понял. — Берни остановился у ничем не отличающейся от остальных двери. — Но до установки пластинки у нас еще очень много работы.
— Какой?
Вместо ответа Берни открыл дверь и пригласил Дерека заглянуть. Стажер так и поступил. За дверью оказался гигантский зал, дальнего края которого даже не было видно. Весь зал был заполнен уходящими куда-то за горизонт столами со всевозможным барахлом.
— Это что? — не понял Дерек.
— Подарки, — пояснил Берни. — Пока мы не подарим их всем, кому они положены, новую пластинку не поставят. Но сначала идем веселиться.
Дерек с сомнением крутил в руках горшок с подорожником, не зная, как его упаковать в подарочную бумагу.
— Берни, а это кому? — поинтересовался стажер.
— Это, — начальник кинул взгляд на подарок и тут же ответил: — Ах это! Элвису, конечно!
— Тому самому?! — обомлел Дерек.
— Угу, — подтвердил Берни, — легендарная черепаха, конечно.
После чего вытянул шею, и выпучив глаза, стал беззвучно открывать и закрывать рот[1].
[1] Поет “Can’t Help Falling in Love» по-черепашьи.
