В шкафу болтались голые вешалки. Большой желтый чемодан исчез. Возникшая в комнате пустота свернулась в холодный шар и комом встала в горле, ныла, давила, не давала дышать. Леся предупреждала и сдержала слово. А я думал, куда она денется. Она же меня любит.      

Леся незаметно стала частью моей жизни. Сколько мы вместе? Три года, а кажется, что всю жизнь. Я обернулся, и мне показалось, что Леся сидит, как обычно, с книжкой в кресле. Моя старая клетчатая рубаха, волосы небрежно собраны в пучок, на ногах толстые вязаные носки со снежинками. Такая домашняя и уютная. Она не могла уйти, я же так сильно ее люблю.

На кухонном столе в стеклянной бутылке из-под молока торчали три подсолнуха. Три желтые головки на толстых стеблях обрамляла увядшая зелень. Рядом лежали два бумажных прямоугольника. Я дрожащими руками развернул один — сложенный пополам тетрадный листок, — прочел знакомый почерк: «Хватит себя жалеть! Поверь, у всех бывают черные полосы, рушится бизнес, увольняют с работы. Прошло уже полгода, а ты ничего не собираешься менять. Пойми, я не хочу смотреть, как ты превращаешься в неудачника. Прости».

Я стукнул по столу. Удар обжег руку. На секунду заглушил ноющую пустоту внутри. Досадливо смахнул бутылку с подсолнухами на пол. Она со звоном рассыпалась по плиточному полу, оставив желтые головки лежать в луже. Потом схватил телефон и набрал номер. Длинные гудки сменились короткими. Посмотрел второй листок: «Выставка современного искусства». Это она намекает на мою нереализованную страсть к фотографии? Сердце застучало чаще, отдавая в ушах: «Неудачник, неудачник». Смятый билет полетел к подсолнухам. Раздался грохот опрокинутого стула. Мне нужно на воздух.

«Говорят, всегда так, если наступила черная полоса, готовься: она катком размажет по асфальту. Уволили с работы, ушла девушка. Я что, специально работу бросил? Ищу, стараюсь», — бормотал я под чавканье шагов по мокрому асфальту. Крапал дождь. Холодные капли, словно слезы, катились по щекам. Везде мерещилось ее лицо: в черных лужах, в витринах. Она то смеялась, то смотрела с укоризной, но янтарные глаза все равно улыбались.

Мимо прошла девушка в длинном светлом плаще. Она ступала мягко, словно невесомая. Походка, тонкие щиколотки и плащ — все как у Леси. Я кинулся вслед за девушкой. Догнал, убедился, что это не Леся. Неловко извинился и поплелся дальше.

Решил пойти в бар: погреюсь, напьюсь. Классика жанра. Что делать брошенному мужчине в пятницу вечером?

На глаза попалась реклама: «Выставка современного искусства». Та самая, здесь за углом. «Схожу, — решил я. — Бар никуда не денется».

Может быть, Леся что-то хотела этим сказать? Или на выставке спрятан знак? Жаль, билет дома остался, но в конце концов, я его и купить могу.

Я протянул мокрую куртку гардеробщице. Она равнодушно стряхнула воду, поморщилась и повесила рядом с чужими зонтами. Меня ждала череда залов, увешанных фотографиями и картинами, и надежда разгадать послание, которое мне оставила Леся.

В первом зале людей не было. На неоштукатуренных кирпичных стенах висели странные картины. Подписи к ним гласили, что это морские пейзажи. Художник — маринист-авангардист представил водную стихию в виде пересекающихся ромбов.

В следующем зале черно-белые фотопортреты одной и той же немолодой женщины оттеняли белые неровные стены. Пахло свежей побелкой, и, действительно, в углу стояло ведро с известью. Леся намекала, что я должен побольше ее фотографировать? Но художественной ценности в этих работах не наблюдалось. Слишком постановочные кадры, слишком напряженно-неестественные позы.

Очередной зал я прошел с недоумением. Картофельные и свекольные очистки вдохновили кого-то на десяток натюрмортов и скульптур. Мне даже показалось, что здесь витают ароматы борща.

В четвертом зале было оживленно: все посетители собрались здесь. Я замер. Со всех стен на меня смотрели подсолнухи. От обилия оттенков желтого помещение казалось залитым солнцем. Чудак-художник старался переплюнуть Ван Гога. Я медленно переходил от картины к картине, на втором круге начал видеть в подсолнухах лица, замечать разное настроение. Что-то в них все же было. Живое и настоящее. Ком покинул горло, и стало легче дышать. Но послание разгадать не удавалось. Я слишком депрессивный последнее время? Или в наших отношениях не хватает света?

Ко мне подошла невысокая девушка в белой футболке и джинсах. Протянула черную брошюрку.

— Если будут вопросы, я с удовольствием отвечу. — Она деликатно отошла в сторону и с интересом наблюдала за моей реакцией.

Раньше я бы пожал плечами и пошел дальше, но сегодня мне нужно было расшифровать Лесино послание, поэтому я развернул брошюрку: «Художника, который нарисовал все эти прекрасные натюрморты, зовут Марк. Ему всего десять лет. Этой информации уже достаточно, чтобы вызвать ваше удивление. Маленькому мастеру срочно требуется операция на глаза в швейцарской клинике. Марк слеп от рождения…»

Я перевел взгляд на картины, и они окончательно перестали казаться банальными. В мире этого мальчика так не хватало солнечного света, что он решил создать его сам.

Видя мою растерянность, девушка в белой футболке улыбнулась. Подошла и вежливо спросила:

— Поможете? Любую сумму на счет — или купите картину. Осталось, по-моему, три.

Только сейчас я разглядел таблички под рамами — сейчас я не мог себе позволить такую покупку. Поэтому я перевел посильную сумму на счет маленького любителя подсолнухов и вышел в дождливый пятничный вечер.

В бар уже не хотелось. Я вернулся домой, нашел пустую молочную бутылку. Поставил едва живые подсолнухи в воду и позвонил Лесе.

— Сходил? — спросил меня любимый голос.

— Да, — сдерживая радость, ответил я. — Кажется, разобрал твое послание. Только непонятно, как он все это делает?

Леся засмеялась:

— Понимаешь, он так хотел рисовать, хотя даже не знал, что это такое. Я прочитала. Он трогает предметы, изучает. Делает выпуклую разметку на холсте. Представляешь, краски различает по запаху и консистенции, даже оттенки. Еще неделю назад пыталась тебе рассказать про этого мальчика, но ты лежал на диване и смотрел в потолок. А у него нет возможности разглядывать потолок, но он почти заработал себе на дорогую операцию.

Я слушал голос и представлял, как блестят сейчас ее глаза, как она размахивает рукой, а потом смешно трет нос. Мой любимый курносый нос. Потом я посмотрел на подсолнухи и понял, что черной полосы нет. И не было.

Подберите удобный вам вариант подписки

Вам будет доступна бесплатная доставка печатной версии в ваш почтовый ящик и PDF версия в личном кабинете на нашем сайте.

3 месяца 1000 ₽
6 месяцев 2000 ₽
12 месяцев 4000 ₽
Дорогие читатели! Просим вас обратить внимание, что заявки на подписку принимаются до 10 числа (включительно) месяца выпуска журнала. При оформлении подписки после 10 числа рассылка будет осуществляться со следующего месяца.

Приём заявок на соискание премии им. Катаева открыт до 10 июля 2025 года!

Журнал «Юность» на книжном фестивале!
С 4 по 7 июня в Москве пройдёт 11-й Книжный фестиваль Красная площадь”! 
Ждем вас в шатре художественной литературы. До встречи!