* * *

Когда уйду в зеленый сон,

врасту в него, как в лед,

ко мне небритый почтальон

письма не принесет.

Не привезут, чего пожрать,

в бесцветной тишине,

и даже родина и мать

забудут обо мне.

Я буду правильный, как ноль,

бессмертный, как вода,

мне никотин и алкоголь

не причинят вреда.

Я позабуду страх и боль,

но есть один прикол:

что человек не значит соль,

не означает — столб.

* * *

Два негра играли Шопена

и скрипку роняли всегда,

и в зеркале заднего вида

бесплатно сияла звезда.

Забыв Афродиту и пену,

и ад под названьем шеол,

хорошая девочка Лида

сменила гражданство и пол.

И вышел из облака Старец,

и лопнул в себе небосвод,

но кто-то сказал, что знаменья

бывают на стыке погод.

Мой мальчик, мой бедный скиталец,

земля твой последний приют,

ты сгорблен и глух от рожденья,

и ангелы мимо поют.

* * *

Нельзя за пазухой держать

змею, пластид, бутылку спирта,

мы здесь на стыке двух держав,

где воздух сдавленный и спитый.

Для нас вживую пел Кобзон,

его мы грели и кололи,

а Горловка до серых зон

была привеском трех колоний.

Но этот день неотдалим,

когда, заносчивый и трезвый,

с тобой останусь я один,

мой мертвый, мой бессмертный Дрезден.

* * *

Кто умер для озера, рощи, костра,

для малознакомых дорог,

тем очи в финале закроет сестра,

ступив на стерильный порог.

Кто руки берег от любой ерунды

(помою и дело с концом),

тот дворников смог избежать и войны

с пропитым неженским лицом.

Такого несложно столетья потом

собрать из золы нежилой,

для этого он закрывался зонтом

от грязной воды дождевой.