Дракон был мелким. Сантиметров двадцать в длину, наивного солнечного цвета, в глупую крапушку. Голова — и та размером с перепелиное яйцо. Но этой своей маленькой головой Дракон много чего понимал. Например, что главная в семье — Мама. Хотя все вокруг говорили, что главный Папа. Но кормила всех Мама, а это, по мнению Дракона, было самым важным. И она единственная умела кормить Дракона, хотя первое время при виде червяков и сверчков смешно морщилась и зажимала нос. Дракон смотрел на целую коробку вкуснейшей еды и волновался. Так что Мама мужественно сжала зубы, взяла длинные щипцы и стала вытаскивать червяков из извивающейся массы по одному. А уже через неделю, когда противные червяки нашли в коробку лазейку и расползлись по комнате, Мама ловко и бесстрашно собирала их пинцетом и даже смеялась. А вот когда Мама на две недели куда-то исчезла, в доме начался настоящий кавардак: есть стало нечего, мальчик Леша проспал в школу, у Папы кончились чистые носки, Дракону забывали доливать воду и переключать температуру в террариуме.
Кстати, о том, что он Дракон, он тоже узнал от Мамы. Хозяин зоомагазина, где он жил раньше, всем говорил, что он — леопардовый геккон. Но однажды в магазин пришли двое. Смешные, в одинаковых шапках: женщина и мальчик.
— Здравствуйте, — чинно поздоровалась женщина, хотя по голосу сразу было понятно, что она страшная хулиганка. — Нам нужен Дракон!
— Эублефар, — поправил мальчик.
— Леша, да вот же он! — уже заметила Дракона Мама. — Какой красивый! Настоящий Дракон!
— Мелкий для дракона… — приплюснул нос к стеклу террариума Леша.
— Подрастет. Откормим! — безапелляционно заявила Мама и обратилась к Дракону.—— Ты же Дракон? Сильный и бесстрашный?
И он понял, что да, конечно же, он — Дракон. И с тех пор старался не бояться ничего. Даже пылесоса. Хотя, увидев страшную машину первый раз, забился в свою пещеру и не высовывался оттуда, даже когда Мама смеялась и стучала ногтем в стекло террариума, уговаривая его выйти.
Дракон очень любил Маму. Лешу он тоже любил, ведь его террариум стоял у Леши в комнате, да и вообще, его купили Леше на день рождения. Но только у Мамы всегда было хорошее настроение. Она единственная не хватала Дракона из террариума черт-те как: за лапы, туловище и еще, чего доброго, за хвост, как это делали Леша и его друзья. Мама же открывала дверцу террариума и протягивала открытую теплую ладошку. Не сердилась, ждала терпеливо, пока Дракон на нее заберется. Потом сажала себе на плечо, и они «гуляли». Дракону нравилось. Он вставал на задние лапы, а передними опирался о стекло, чтобы обратить на себя Мамино внимание всегда, когда видел ее. Мама смеялась и подходила к террариуму, даже когда гулять с драконом ей было некогда. «Трогала» Драконий нос через стекло и говорила смешное слово:
— Поньк! — А потом добавляла: — Потерпи немного. Вот освобожусь — повеселимся.
И никогда не обманывала. Мама даже купила ему настоящие драконьи крылья. Крылья надевались за лямки, как маленький рюкзак, и были неудобными. Но с ними он и правда выглядел внушительно. Мама так радовалась и смеялась, когда он, неловко переваливаясь на своих кривых лапах, ходил в обновке по ковру, что он терпел, потому что потом она всегда целовала его в нос. Дракон щурился и гордо отворачивался. Он же был настоящим драконом — свирепым и безжалостным. Но на самом деле ему очень нравилось.
Иногда с плеча Мамы Дракон перебирался прямо ей на макушку и сидел там, пока она занималась своими делами. Мама улыбалась и старалась головой сильно не трясти — ходила, как королева с короной, величественно и гордо.
— Мама, сколько тебе лет? — ворчал Леша, но потом не выдерживал и улыбался.
Мама в ответ всегда называла разные цифры: два, шесть, семнадцать, сорок один… Дракон путался. А потом понял, что Мама, наверное, тоже дракон.
Единственным, кого Дракон недолюбливал, был Папа. Папа всегда хмурился, когда его взгляд падал на террариум. Иногда он подходил совсем близко, долго смотрел и неизменно кривился. Часто от Папы резко и неприятно пахло. У Дракона сердце уходило в пятки, и хотелось спрятаться в своей пещере, но он мужественно оставался на месте и, не мигая, смотрел Папе в глаза. Взгляд у Папы были мутными, как у удава, которого Дракон видел, еще когда жил в зоомагазине. У него самого во время этих гляделок глаза сохли от напряжения, и их иногда приходилось облизывать. У Дракона для этого имелся длинный розовый язык.
— Вот уродец… — говорил Папа про Дракона. — И тупой, как пробка.
— Он не уродец и не тупой! — смеялась Мама.
— В отличие от тебя, — цедил Папа. У него часто было плохое настроение. Он злился на Лешу, но еще больше на Маму.
— Забыла, откуда я тебя взял? — расходился все сильнее Папа.
— Ты так говоришь, будто меня в борделе или на помойке нашел. Когда мы познакомились, у меня была работа, и я жила с родителями, — ровно отвечала Мама.
Чем сердитее становился Папа, тем спокойнее и веселее делалась она. Только улыбка ее была другой. Мама вообще очень сильно менялась в присутствии Папы.
— Ну-ну, — саркастически хмыкал Папа. — Зато теперь бездельничаешь целыми днями. Хоть бы спасибо сказала за то, что кормлю тебя с твоим сыном.
— Ты же сам настоял, чтобы я ушла с работы, — удивлялась Мама. — И когда это наш сын стал моим?
— Тебе кто позволял высказывать свое мнение? — сердился Папа. — Ты здесь никто. Это я всех содержу. А ты только и можешь, что свои дурацкие никому не нужные книжки писать. Немедленно извинись и скажи спасибо!
— Может, отпустишь меня? — устало предлагала Мама, и на щеках ее полыхали яркие пятна. — Ты же меня не любишь, я вижу. Ты вообще никого не любишь.
— Чтобы ты половину моих денег оттяпала? Только попробуй подать на развод. Ты даже не представляешь, что я тебе устрою. Я квартиру твоих родителей сожгу, а тебя собственными руками зарежу, — отвечал Папа так спокойно, словно холодная кровь была у него, а не у Дракона.
Мама замолкала и тускло смотрела на Дракона через стекло.
— Мне сегодня сто лет, — говорила Мама Дракону, когда Папа уходил. — Вот станешь большим, у тебя вырастут крылья — и ты заберешь нас отсюда…
Дракон прижимал нос к стеклу и думал, что надо бы расти быстрее. Было тревожно за Маму и Лешу.
А еще у них с Мамой была тайна. Однажды ночью, когда все спали, Мама пришла странная: лохматая, в смешной пижаме с медвежатами, вздрагивающая от любого шороха. Дракон удивился, когда она открыла дверцу террариума, потому что гулять было поздно. Но Мама вдруг зашептала горячо и непонятно:
— Ты же Дракон? Значит, тебе положено хранить сокровища. Сохрани, пожалуйста!
С этими словами она сунула в его пещеру тугой рулончик из серых бумажек, стянутых веселенькой голубой резинкой. Дракон удивился. В комнате Леши стоял телевизор, и Мама, однажды заметив, что Дракону нравятся мультики, повернула экран так, чтобы он все видел. И поэтому Дракон знал, что сокровища — это яркие блестяшки, а рулончик из жестких бумажек на сокровища похож не был. Дракон даже лизнул парочку, но они оказались невкусными, да и пахли странно. Однако спорить с Мамой он не стал. Сидел и охранял. Сначала внутри, а потом на крыше, потому что Мама еще несколько раз приходила ночью и добавляла в пещеру рулончики-сокровища — внутри стало тесновато.
В доме тем временем становилось все громче и тревожнее. Хлопали двери, что-то гремело и билось. Только в комнате Леши было относительно спокойно. Дракон знал: Мама с Папой ссорятся. Мама все чаще проводила время в комнате у сына. Вместе они читали, смотрели мультики, но потом Папа находил ее и сердился еще больше.
Однажды все стало совсем плохо — мир за стеной разбился вдребезги. Было слышно, как какой-то тяжелый мешок таскали по полу и били им о стены. Леша сидел на кровати, поджав ноги и уткнувшись лицом в колени. Его плечи мелко вздрагивали. Стемнело. Но свет не зажигали. Даже телевизор, который так любили смотреть Леша с Драконом, в тот вечер остался нетронутым. А потом все затихло. Леша заснул, неловко привалившись плечом к стене и подмяв под себя подушку.
Дракон не спал. Он вообще любил бодрствовать ночью и прекрасно видел в темноте. Поэтому Маму разглядел сразу: веселую, с каким-то новым синим пятном под глазом и странными, неестественно красными губами. Несмотря на ночь, Мама была не в смешной пижаме. Она оделась так, словно собиралась на улицу. Она на цыпочках подошла к Леше, задремавшему на кровати, и тихонько потрясла его за плечо:
— Просыпайся, милый… Мы уходим. Отправляемся на встречу приключениям! Возьми с собой только самое необходимое. Я тебе помогу.
Дракон смотрел, как бесшумно они запихивают в сумку вещи, как сонный, но серьезный и собранный Леша воюет с непослушными штанинами, как Мама подходит к террариуму и открывает дверцу.
«За сокровищами», — понял Дракон.
Мама машинально понькнула его по носу и протянула руку к пещере. Ловко вытряхнула из нее рулончики бумажек и бесшумно закрыла дверцу обратно. И только тогда Дракон понял, что Мама с Лешей уходят навсегда. А он остается. Потому что он — не «самое необходимое». Потому что в приключении, в которое отправляются Мама с Лешей, будет сложно. А он, Дракон, так и не вырос и будет им не помощником, а всего лишь обузой. Ведь с ним так много возни: искать червяков, переключать температуру два раза в день, да и где они возьмут террариум? От волнения он даже не услышал, как Мама снова открывает дверцу террариума.
— Эй, Дракон! — тихонько окликнула его Мама, протягивая ладонь. В другой руке у нее был небольшой пластиковый контейнер из тех, где обычно хранят еду, только в крышке были прокручены неаккуратные дырки, явно сделанные наспех. — Забирайся, мы уходим! Роскошного террариума пока не обещаю, но мы что-нибудь придумаем.
Он прыгнул ей в руку не задумываясь, и уже через минуту все вокруг заполнил грохот: стучало его маленькое сердечко, стучал он сам в тесной коробке, болтающейся у Мамы за пазухой, стучали каблуки и колесики чемодана по ступеням лестницы. Весь этот стук сливался в триумфальную, победную, барабанную дробь. Откуда-то резко и незнакомо пахнуло холодным воздухом, рассмеялся Леша, и в эту минуту Дракон почувствовал, как зудит и чешется у него между лопатками и как проклевываются и разворачиваются у него за спиной острые, маленькие, но абсолютно настоящие драконьи крылья.
