Теперь и вспомнить странно, почему
Я в юности имел обыкновенье
Не барный стул расшатывать в кофейне,
Но знать лишь то, что пальцем отчеркну.
И что я видел, кроме скучных пьес,
Детсадовской муштры, бетонных свалок,
Застолий нищих и гостей незваных,
Забора, что от старости облез?
О, пешая доступность! В два хлопка
От мусорного грохота оглохнув,
Я обонял раздельный сбор отходов
И поражался, как стена глуха.
И словно деревянная модель,
Истаивали в городских легендах
Мушиный рой держав иноплеменных
И яблоко империи моей.