Декабрь выдает годовую норму осадков, и ты лежишь, тупо пялишься в потолок, нетронутая тарелка с сухой овсянкой, и вроде бы мир огромен и добр твой бог, но кажется — все пластмассовое, кривое, бессмысленное, не имеющее привязки, не спрашиваешь — почему это все со мною, пьешь кофе, ешь сладкие булки, читаешь сказки. Но кажется — все это игры в одни ворота, бессмысленный бег по площадке, бассейн с дырою, ты всем улыбаешься, вторишь, что ты в порядке, и снова не спрашиваешь — за что, почему со мною. На антибиотиках сны ярче серой яви, стрижешься у зеркала, музыка ножниц — греет, а после решаешь, тянуть себя, бить и плавить, не дать себе сгинуть в болоте, не быть слабее. И пусть будет криво — кромсаешь легко — работу, знакомства, которые гложут, слова пустые. И новые адреса, и другие ноты, и строчки ложатся, и люди вокруг — живые. И небо без края, и вечно объятья длятся, и сердце спешит, через станции, вдаль по веткам. Однажды тебе снова хочется просыпаться, без лишних усилий, без споров и без таблеток.
И горстью песка разноцветного, птичьей стаей, повязанной ленточкой-радугой в синей дали, мир кружится, бог улыбается и играет, даря, как обычно, без повода — мол, не ждали? И дождь, и алеет листва, и к спине — спиною, и сердце под сердцем, и жизнь — ярче снов и баек, и новые письма, и песни, и их герои, гирлянды и снег белоснежный, летит, не тает.
И утро, за окнами дети в снежки играют, из свежего снега шикарную даму строят.
Стоишь у окна, непричесанная, смешная.
И думаешь: почему? Почему со мною?
Благодарность
Давай о слове «благодарность», О снежных перьях над землей, О том, какая это радость — Идти по городу домой. Скользят ботинки по Неглинной, У ЦУМа — елочный базар. Давай дорогой этой длинной, О том, о чем всегда молчал? Поговорим о новых встречах, О долгих и больших снегах, О том, что боль — всегда конечна, О нас, о будущих стихах. Все ново здесь и все знакомо, Снег кружится и длится жизнь. Поговорим дорогой к дому… Здесь скользко! На ладонь, держи!
* * *
Вот год, в который не хватило слов Тот год, когда мы перешли на но-ты. Когда уже привык — снег больше не придет, Ну что ты плачешь, погоди, ну что ты? Мы живы, ну и что, что мир — кровит, Вот снег пойдет и сразу станет легче. Я помню, я дождусь. Пускай не по любви, Из чувства долга — только пусть излечит. Весь этот год, всю эту суету Всю пустоту снаружи и по краю. Декабрь уходит, только снега жду. Все громче и отчаянней рыдая (играя), Все громче и отчаяннее вальс, Играй без черных, чтобы не напутать. О Господи, я умоляю вас — Пусть снег идет, а ты не плачь минуту. Дослушай, веришь — будет новый год. За новым счастьем — новые морозы. Смотри, там за окном. Да вон! Он идет. Тот год, когда мы перешли на прозу.
* * *
Потом мы прорастаем и растем. Зима всегда кончается постом, Зима всегда кончается Потом Зима всегда кончается И ладно, что все внутри обветрено от слов. Проговорили девяносто дней, Пора по кельям, а потом — апрель. Потом всегда случается апрель, Потом всегда случается И больно, что не всегда есть силы подождать. Замотанная в сто слоев и слов, заснувшая до времени душа, сугробы слов, пурга несет вперед. Потом пройдет.
