* * *
горит и плавится железная вода и в слепоте ее не вещей но вещественной тревоги живые в вечность тянут ноги не помнят аз и буки веки роки но молятся и молятся когда ползут и падают в мычащие морщины и нёбный звон их заставляет говорить жевать слова бубнить зачины и пить и пить немую муть и выть и вынуть вытянуть из горла кипящий шорох ив и ва чтоб новой жути тетива на песни старые намёрла
* * *
когда из сонной лебеды я выползу в себя в котором не беды бедовой не вражды и буквы семенят где край болота не овраг не сонная межа к себе к себе другому в новый отзвук убежать где голос оседлает жгучие ветра живую плоть не сны в которых маета вскочу на пегий звон азийского коня где я где я где нет меня
* * *
Катарине
давай туда туда где молод звук во тьме первоназваний так поддаются буквы разуму что нет ни я ни ты есть мы мычащие Богу себя вне себя в небо
* * *
не шумит еще не придуманный лес лишенный ветвей и без травы и ручьев под ними все тени — без дна все звуки — без имени только молча жуется вода в глубине не зеленого рта чтобы воду на слово — выменять
* * *
вот по реке плывет пророков кит и ивы натянули тетиву и все как в первый день молчит и как в шестой из камня человечество зовут вскипают воды ханаана готовясь к речи обращаясь в речь в живое слово слишком рано в иное море перетечь
* * *
1. петли лепета птичьего омуты небылиц сколько обличий я выведал в далях ли долах ли молоха выдрязгах плясках жниц слезу обернул в оперенье птиц 2. грай горемычный в лес уношу в голове в какой вязкий омут влез что теперь не све- тел путь и по телу лез- вий листвы гурьба закипает не кровь-вода а беда-сурьма 3. живый в помощи вышняго разыщи живых грех греха омой отведи от них вложи искру в грудь про меня забудь
